127051, Россия, Москва, Цветной бульвар, 2
Windfall tax (с англ. «налог на доходы, принесенные ветром», «налог на неожиданную удачу») — беспрецедентный механизм, который касается практически всего крупного бизнеса, как российских, так и иностранных компаний с постоянным представительством в России. По сути, налогом дооблагается финансовый результат бизнеса, с которого он уже заплатил налог на прибыль.
До сих пор помогать бюджету приходилось только госкомпаниям и крупнейшим экспортерам. Так, в 2022 году у «Газпрома» изъяли более 1 трлн рублей в виде повышенного налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ), что не позволило ему выплатить дивиденды.
На фоне растущего во время «спецоперации»* бюджетного дефицита власти в конце прошлого года озаботились «мобилизацией доходов» путем дополнительных сборов с бизнеса. Идея windfall tax возникла в связи с тем, что у многих компаний в 2022 году результаты «были сильно в плюс», объяснял первый вице-премьер Андрей Белоусов. Минфин рассчитывает получить от windfall tax 300 млрд рублей. Министр финансов Антон Силуанов уверял, что взнос потратят на нужные дела.
Освобождены от сбора компании с прибылью ниже 1 млрд рублей, нефтяные, нефтеперерабатывающие и угольные компании, производители сжиженного природного газа (СПГ), предприятия малого и среднего бизнеса, а также компании, созданные после 1 января 2021 года.
Ставка налога — 10% от суммы превышения прибыли за 2021–2022 годы над аналогичным показателем за 2018–2019 годы, или 5% при досрочной уплате в 2023 году.
Методика подсчета сверхприбыли «чрезвычайно груба» и приведет к обложению обычной прибыли, а не «навара» из-за благоприятной конъюктуры. По факту сравниваются средние показатели прибыли за 2018-2019 и 2021-2022 годы, но при этом не учитывается стадия инвестиционного цикла, достигнутый за этот период рост производства и т. д. Например, если компания строила завод в 2018-2020 годах, а в 2021-2022 годах он вышел на проектную мощность, то это никакая не сверхприбыль, а обычная прибыль, указывают эксперты.
Чрезвычайный платеж и его формула разрабатывались так, чтобы они были универсальными, простыми и легко администрируемыми. Учесть специфику разных компаний очень сложно, даже когда речь идет о разных предприятиях в одной отрасли, не говоря уже обо всем крупном бизнесе.
Кроме того, некоторые отрасли уже столкнулись со сборами в связи со сверхприбылью. Например, на фоне благоприятной ценовой конъюнктуры в связи с отменой коронавирусных ограничений для металлургов, производителей удобрений и угольных компаний была повышена ставка НДПИ, для металлургов с 2022 года ввели акциз на жидкую сталь.
Россия не уникальна. Например, Еврокомиссия в 2022 году приняла Регламент о введении временного «взноса солидарности» (solidarity contribution). Дополнительные доходы примерно €25 млрд призваны смягчить последствия энергокризиса. Но если в России налогом охвачен широкий круг индустрий, то в ЕС обязательный платеж введен точечно — со сверхприбыли компаний нефтегазового и угольного секторов. Взносом облагается 20%-ное превышение от средней прибыли с 2018 по 2021 год (хотя некоторые страны ЕС скорректировали это правило). Но и ставка выше, чем в России, — от 33%.
Windfall tax могут взять даже с бизнеса, освобожденного от налога на прибыль. Сбор может стать неприятным сюрпризом для медицинских, образовательных и IT-компаний, чья деятельность освобождается от налога на прибыль через применение нулевой ставки, отмечает ассоциированный партнер МЭФ Legal Анна Зеленская. «В частности, для IT как отрасли, которая пользуется льготами, это налоговый удар, хотя за счет отсечения по прибыли 1 млрд рублей, вероятно, чрезвычайный налог коснется только определенного среза компаний», — говорит она.
Из налоговой базы исключат прибыль от инвестпроектов в рамках соглашений о защите и поощрении капиталовложений (СЗПК) и специальных инвестиционных контрактов (СПИК). Но есть и другие преференциальные режимы, для которых предусмотрены схожие механизмы защиты от ухудшающих изменений налогового законодательства. В частности, Свободный порт Владивосток, территории опережающего развития (ТОР).
Хотя сбор де-юре появится в 2024 году, бизнесу предложили заплатить обеспечительный платеж в октябре — ноябре 2023 года с 50%-ной скидкой. Это позволит обойти ограничение о том, что налоги нельзя вводить задним числом, и формально соблюсти требование введения новых налогов только с нового налогового периода, пояснила Зеленская. К тому же деньги Минфин хотел получить уже осенью 2023 года.
В первой версии законопроекта платеж назывался добровольным. Новая формулировка — обеспечительный — «выглядит более безопасно, чем «добровольный», который воспринимался зарубежными компаниями как запрещенный с точки зрения риска санкций». Природа обеспечительного платежа по-прежнему непонятна — обязательный он или добровольный. Пока не возникает ощущения, что этот платеж могут классифицироваться как обязательный, поскольку он не обеспечен государственным принуждением.
Крупный бизнес волнует механизм обеспечительного платежа. Несмотря на устные заверения Минфина, что уплата сбора осенью 2023 года по ставке 5% позволит не платить 10% в 2024 году, из текста закона это прямо не следует. Если в законопроекте появятся четкие нормы, реализующие обещания Минфина, то большинство компаний пойдут на досрочную уплату в 2023. Но практически все наши клиенты, которых коснется уплата сбора, планируют платеж на 2023 год.
Из законопроекта неясно, как при расчете среднеарифметической прибыли будут учтены налоговые убытки. Согласно документу, при расчете windfall tax прибыль определяется как сумма прибылей с учетом положений статьи 283 Налогового кодекса (перенос убытков на будущее). Непонятно, что означает это фраза: «С учетом положений статьи 283»?» По-видимому, речь идет об ограничении возможности уменьшать налоговую базу на сумму убытков более чем на 50%. Это значит, что убытки ковидного 2020 года не могут уменьшить показатели 2021-2022 годов более чем на 50% для целей определения сверхприбыли этих периодовt.
По итогам проверки налоговые органы могут выявить, что компания занижала доходы или завышала расходы, и увеличить ее прибыль. В результате чистая прибыль может оказаться выше 1 млрд рублей, и компания будет обязана, кроме недоимки по налогу на прибыль, заплатить windfall tax. На практике налоговые органы могут выявить это нарушение, проверяя налог на прибыль и не включив windfall tax в периметр проверки. В судебной практике есть примеры, когда налогоплательщики оспаривали в подобных случаях правомерность доначислений по таким налогам, но суды зачастую выносили решения в пользу бюджета, а не бизнеса.
Еще одна проблема в том, что часто налогоплательщики хранят первичные документы не более пяти лет с учетом предельных законодательно установленных сроков. Может возникнуть ситуация, когда налоговые органы, проверяя правильность уплаты windfall tax в 2024-2027 годах, будут требовать первичные документы, например, за 2018-2019 годы, а компании могут их уже уничтожить в связи с истечением вышеуказанных сроков. Это, в свою очередь, также может привести к спору с налоговыми органами, предупредил эксперт.
Маловероятно, что бизнес будет искать пути обхода, например через ликвидации. Также не стоит также забывать, что ликвидация — это повод для внеочередной выездной проверки.
У бизнеса есть право подать уточненные декларации и дозаявить определенные расходы, чтобы уменьшить прибыль. Это уменьшит облагаемую сверхприбыль. А кому-то позволит говорить, что ее размер не превышает 1 млрд рублей. «Есть риск, что налоговые органы могут расценить корректировку прибыли как попытку уйти от windfall tax, — предупредила Зеленская. — Однако, разумеется, ответственность должна применяться только в случае умышленного искажения или манипулирования налоговой базой».